Новости Русского Мира
Честные и полезные новости для думающих людей

Пропажа таксиста в Севастополе высветила целый ряд проблем

12 августа 2017
Просмотров: 2274

Поиски таксиста, пропавшего неделю назад, показали: на задворках Севастополя можно бесследно спрятать даже бронепоезд. Уличные камеры во многом — фейк. Соцсети одновременно помогают и мешают. Но главное — о безопасности таксистов совершенно некому позаботиться. Работодателям они не нужны, коллегам безразличны. Каждый, кто «бомбит» на улицах города, должен обзавестись gps-маячком — ради собственной безопасности и спокойствия семьи.Пропажа таксиста в Севастополе высветила целый ряд проблем

Человек — не иголка, а город — не стог сена, но поиски пропавшего в каменных джунглях — задача куда более сложная. Таксиста Юрия Штеймеца, пропавшего в ночь со 2 на 3 августа, искали шесть дней в родном Севастополе. А нашли в Бахчисарайском районе: 9 августа там обнаружили машину с телом человека внутри. Дочь пропавшего, Вероника, рассказала «Примечаниям» о поисках и собственных переживаниях по поводу исчезновения отца.

Полдень. Стоячий воздух недвижим, обволакивает жаром. От пожухлой травы резко пахнет сеном. Сухая хвоя трещит под ногами. Кажется, бросишь спичку — и она мигом загорится. Даже в тени невозможно укрыться от этого пекла. Каждый глоток воды мгновенно выходит потом.

Мы стоим в центре лесополосы где-то в районе Жидилова. Именно в этом районе — в промежутке между улицами Загорулько и Туннельной — у Юрия Штеймеца накануне отключился и планшет с программой такси, и мобильный телефон.

Дорога, по которой мы сюда заехали, внезапно сузилась до пешеходной тропы. Утром, между 6 и 9 часами, здесь прошли кинологи с собаками и нашли «улику» — разбитые «шашечки» Up-Taxi. В этой службе работал пропавший.

Пропажа таксиста в Севастополе высветила целый ряд проблем

На месте выясняется, что «шашечки» старые и вообще не те — у Юрия они была другого цвета. Но мы уже приехали, а значит надо искать. Но как? Куда двигаться? Как понять, где прошли волонтеры, а где — еще нет?

От жары мозг плавится и начинает плохо соображать. Бесцельно бродим кругами вокруг машины, постепенно увеличивая радиус.

Местность сильно разорвана: местами сосны стоят рядами, местами земля, изъеденная воронками и окопами времен войны, поросла непроходимыми зарослями грабинника. В каждой ямке — горы мусора. Пластиковые и стеклянные бутылки, строительные отходы, старое тряпье, обувь, игрушки. Этого добра столько, что понимаешь: спрятать здесь можно все что угодно. И никто никогда спрятанное не найдет.

В лесу мы не одни. К нам подъезжают то машины, то мотоциклы. Люди бросаются к нам навстречу. В руках — ориентировка с фото. «Мы по тому же вопросу», - бросаем в ответ, словно пароль, понимающе киваем друг другу и расходимся. 
 

Пропажа таксиста в Севастополе высветила целый ряд проблем

Ближе к вечеру снова объезжаем дачные кооперативы, гаражи, промзоны и заброшки — все от верха Жидилова до самого Инкермана. Заглядываем даже в старые обводненные карьеры, где в летний день отдыхает уйма народу. Никакой системы в наших поисках уже нет, мы страшно устали, взгляд замылился...

Вокруг встают заборы, заросли кустарника, дома с выбитыми глазницами окон, старые гаражи. Машина, на которой ездил Юрий Штеймец, может стоять в любом из этих дворов.

Наш расчет лишь на то, что ее специально никто не прятал, что Юрию просто стало плохо в дороге, и он остановился там, куда доехал. Или на то, что люди, напавшие на таксиста, не планировали преступление заранее и просто бросили автомобиль.

На следующий день — новое место поиска. Пришла ориентировка: искать в районе Юхариной балки. Дачи, лесополосы, пятна промзон. Между ними в центре — аэродром ДОСААФ. Местность более удобная для визуального осмотра: края балки хоть и не выражены, но хорошо просматриваются. Можно не ездить по закоулкам, а окинуть взглядом перспективу с возвышенности.

Пропажа таксиста в Севастополе высветила целый ряд проблем

В одном месте набредаем на старый полузаброшенный кооператив. Судя по стройматериалам, дачные домики начали появляться здесь лет 20-25 назад. Но их так и не достроили. В степи возвышаются лишь остовы — разрушенные коробки из инкерманского камня, бута и ракушки. И вдруг на одном из участков - внушительных размеров грядка с помидорами. Рядом деревянный туалет и самодельный душ. И палатка, в которой по всей видимости живут люди.

Через пару часов убеждаемся: наши представления о просматриваемости местности ошибочны. С 20 метров замечаем в лесопосадке машину грязно-белого цвета. На крыше шашечки Up-Taxi нужного нам цвета. Неужели он? Подъезжаем ближе: марка автомобиля не та, за рулем водитель — абсолютно голый, курит. Одежда развешена по веткам деревьев и на дверях авто.

Спрашиваем, знает ли он о пропавшем. Все-таки коллеги, в одной службе работают. Наверняка администрация Up-Taxi оповестила своих водителей. «Нет, даже не слышал о таком», — равнодушно отвечает мужчина и продолжает курить, глядя в одну точку.

Еще раз оглядываемся — вот она машина, рядом дорога, вокруг сосновый лес. Мы заметили автомобиль только когда вплотную к нему подъехали. С воздуха его тоже вряд ли разглядишь — слишком плотно сплелись ветви. О каком визуальном поиске может идти речь, если каждую лесополосу нужно буквально прочесывать, проходить цепью, попутно обращая внимания на каждую подозрительную деталь. В этих местах одного строительного мусора — килотонны. Спрятал человека по кусочкам в мешки — и поминай как звали.

«Никто не знает, где и как искать»

С дочерью пропавшего, Вероникой, мы встретились буквально за два часа до прихода страшного известия: машину ее отца нашли в Бахчисарайском районе, в Бельбекской долине. Внутри автомобиля — тело, которое еще предстоит опознать.

Все шесть дней она пыталась самостоятельно найти отца. С мужем и друзьями каждый день выезжала туда, где кто-то видел похожую машину, следы крови или борьбы, почувствовал неприятный запах, исходящий из заброшенного подвала. Проверялись все сигналы, полученная информация сразу же передавалась силовикам.

«Сейчас мы не знаем, как искать, — жаловалась нам женщина. — Куда ехать? Мы прочесали местность там, где он был замечен в последний раз по сигналам «маячка» программы такси и мобильного телефона. Куда двигаться дальше, непонятно».

Пропажа таксиста в Севастополе высветила целый ряд проблем


Вероника давно не жила с папой — родители развелись, когда она была маленькой. Общались они редко, в основном по телефону. У папы — новая жена, дети. У Вероники — своя семья.

О пропаже отца ей сообщила бабушка. Утром 3 августа позвонила и сказала, что он не приехал с работы. Дочь сразу же стала его искать. «Первая мысль: папе стало плохо, — вспоминает она. — У него с сердцем, с шеей проблемы. Машина наверняка стоит где-то на обочине, а сам он в больнице. Стали обзванивать. Все обзвонили — нет результата».

Следующий шаг — опубликовать информацию в соцсетях. Затем Вероника с мужем поехали в Ленинское и Нахимовское РОВД и написали заявление о пропаже человека. Стала поступать информация: дочери сообщили, откуда Юрий в последний раз звонил по мобильному и телефону и где отключилась программа «Честного такси» — второй службы, на которую иногда работал отец.

Версию, что отец просто «загулял» в день ВДВ, Вероника отвергла сразу. «Он довольно закрытый человек, — рассказывает она об отце, — ни с кем не общался. Он не из тех, кто ходит к друзьям. Знакомые были, но в основном жизнь проходила внутри семьи. Выходные проводил с женой и детьми. Он больше 20 лет вообще не пьет». 

Пропажа таксиста в Севастополе высветила целый ряд проблем

Вечером 2 августа он позвонил жене около 9 часов вечера. Рассказал, что у него был сложный заказ и он очень устал. Сложными таксисты считают заказы, когда клиент много ездит, при этом в каждой точке нужно ждать — или основного пассажира, или каких-то его друзей. Водители такие заказы не любят. Бывает клиент выходит, просит постоять и исчезает. Как назло, сумма на счетчике при этом часто зашкаливает за полтысячи рублей. Обидно.

«У папы стабильно случалось такое примерно раз в неделю, — говорит Вероника. — Но в этот раз все было нормально. Он высадил последнего клиента от up-taxi в районе казино «Луксор». В 21-30 должен был подъехать за постоянной клиенткой, которую он отвез на место в районе 8 вечера и договорился потом забрать — она должна была быть последней в этот рабочий день. Но к ней он уже не доехал».

Как Юрий Штеймец оказался в районе Туннельной, родные не знают. В первый день, 3 августа на поиски вышли самые близкие — всего несколько человек. Прочесывали местность в поисках машины, каких-то следов или хотя бы мобильного телефона: была надежда, что его выбросили там же, где выключили.

«Заглядывали в люки, лазали по кустам, — рассказывает женщина. — Вдруг к нам подъехала машина, тоже такси. За рулем дедушка старенький, в очечках. Из нее выскочили двое парней, лет по 30, неприятного вида.

Мне показалось, что они наркоманы. Стали спрашивать у нас, что мы забыли на Тоннельной. Мы говорим, что ищем человека. Они сказали, что тоже ищут — котика. Честно, я испугалась, хотела бежать. Подумала, что это убийцы приехали с очередной жертвой. Машину успели сфотографировать, передали данные в полицию. Скорее всего это действительно были наркоманы, приезжали за закладкой. Там вокруг валяется много ампул каких-то, шприцов».

Пропажа таксиста в Севастополе высветила целый ряд проблем

К 9 вечера в район подтянулись волонтеры. Компания мужчин по темноте, с фонарями, обшаривала местность в течение пяти часов. Но никаких следов машины или пропавшего человека обнаружено не было.

Стало ясно, что для поиска нужны еще люди. На 4 августа объявили общий сбор. Утром на месте встречи было около 50 добровольцев и с десяток машин. Карту разбили на участки, которые прочесывали на автомобилях и пешком.

Пропажа таксиста в Севастополе высветила целый ряд проблем

В 6 утра к осмотру лесополосы в районе Жидилова приступили кинологи с собаками. Они сразу предупредили родных, что вряд ли смогут чем-нибудь помочь. Поисковые собаки приучены искать конкретного человека по следу в лесу, за городом. В городе они могут лишь показать место, где находится абстрактный человек — эта задача актуальна для поиска пострадавших под завалами во время катастроф. Искать пропавшего по следу в городской черте собакам трудно — слишком много посторонних запахов.

Одновременно район осматривали с воздуха. Пришел человек с квадрокоптером, снимал местность на видео, перемещаясь с точки на точку. Просматривая отснятый материал, волонтеры надеялись обнаружить хотя бы машину. Но затея себя не оправдала, утверждает Вероника.

Пропажа таксиста в Севастополе высветила целый ряд проблем 
«Я пыталась отсмотреть, но это каша, — объясняет она. — Слишком много лишних деталей. Даже если видео увеличивать, спрятанную в лесу машину на нем не будет видно. То же касается и камер: на скорости в темноте при плохом освещении невозможно вообще понять, что это была за машина. Не то, что разглядеть номер. К тому же половина камер в Севастополе вообще не работают. Они либо снимают в реальном времени, транслируя изображение на монитор, либо вообще выключены».

Тем не менее все отснятые материалы родные Юрия передали следственным органам.
Сама Вероника весь день ходила по району в пешей группе. Осматривала зеленую зону по обе стороны дороги, ведущей на Жидилова от Лабораторного шоссе.

«У нас не было опыта, снаряжения, — вспоминает дочь пропавшего. — Когда приезжаешь на местность, понимаешь: в этом лесу можно ходить неделями. Чтобы прочесать лес за 2-3 часа, надо привезти все 50 человек, растягиваться цепочкой и идти.

Нас было две машины, 8-9 человек. Рассредоточились по обе стороны дороги, прочесывали лес. Заглядывали в люки, бетонные кольца. У нас была карта, мы писали трек. Потом возвращались на точку сбора, отмечали места, где уже прошли. В тот день мы обследовали довольно большой кусок».

Именно такую методику — разбивку местности на квадраты и прочесывание ее цепочкой — применяют поисковые отряды «Лиза Алерт». Пользователи социальных сетей сразу посоветовали Веронике обратиться к ним за помощью.

Пропажа таксиста в Севастополе высветила целый ряд проблем

«У них форумы, отряды по 500 человек, они профессионалы, — поясняет женщина. — Мы оставили две заявки через сайт и в крымской группе. Дозвонились не сразу и только на московский номер. Оказалось, отрядов в Севастополе нет, поэтому они сделали ориентировку и опубликовали в своей группе».

Одновременно волонтеры распространяли по городу листовки с фотографией и ориентировкой. Беседовали с жителями Корабельной стороны, рассказывали о пропавшем. Люди реагировали по-разному: кто-то равнодушно, кто-то задавал вопросы, кто-то вообще вел себя агрессивно, нападая на «шляющихся» по улицам молодых людей.

«В лесу мы тоже повесили листовки, — говорит Вероника. — Мы знаем, что там часто работают поисковики. Они ищут захоронения воинов времен Великой Отечественной».

Атака сумасшедших

Через соцсети информация распространилась по всему городу и вышла за его пределы. Люди активно делали репосты. Вероника предполагает, что эти действия на самом деле могли помешать поиску.

«Возможно, группировка именно этим занимается: отслеживает информацию в соцсетях, а потом уводит машину все дальше и дальше, — говорит она.

— Если преступник захотел спрятать машину и тело, он может спрятать так, что не найдут никогда. Все эти репосты делались с расчетом на то, что преступник идиот и наркоман, оставил машину на видном месте».

Пользователи соцсетей развернули свою «поисковую операцию». Чего только не писали люди в комментариях за эти шесть дней. Какие только звонки не поступали на телефоны родных.

«Кто-то написал, что он жив и вернулся из Ялты довольный, — вспоминает Вероника. — Одна женщина утверждала, что машина выехала из города. Я отреагировала негативно: таких данных на тот момент не было ни у кого. Но она сказала мне, что информация проверенная».

Звонили люди и говорили: в таком-то районе горит машина, поезжайте и проверьте. При этом на уточняющие вопросы ответить не могли — ни места, ни времени, когда машину «видели», точно не знали.

Пропажа таксиста в Севастополе высветила целый ряд проблем

Звонили дети, утверждали, что нашли в мусорке паспорт водителя. Смеялись в трубку. Муж Вероники пригрозил им ответственностью за дачу ложных показаний. Они испугались, стали говорить: «Паспорт точно видели, но сейчас его там уже нет».

«Видимо, людям просто скучно, — с прискорбием говорит дочь. — Кто-то кино любит, чувствует себя детективом, пытается и в жизни проводить расследования. Кто-то просто самоутверждается».

Помочь в поисках пытались и те, кто называет себя экстрасенсами. В первый день на место поиска приехала женщина. Она вела себя тихо, никаких заявлений не делала, происходящее не комментировала. Но когда Вероника с мужем подвозила ее домой, она неожиданно сказала: «По глазам вижу, его нет в живых».

Жене таксиста позвонила другая женщина. Она представилась экстрасенсом и рассказала, что Юрий жив. Что он якобы находится в каком-то помещении, где всегда темно, далеко от машины. В руках у него ключи, голова разбита. Он зовет Веронику, потому что помнит ее маленькой. «Кто такая Вероника?», — изобразив неосведомленность спросила женщина. Видимо, рассчитывала произвести эффект на семью — убитые горем люди могли не обратить внимания, что любой человек может прочитать имя дочери таксиста в соцсетях. Он в родном районе, утверждала звонившая, в месте, где растут весной маки. Нужно спешить, подгоняла она, иначе сердце мужчины на жаре остановится.

Пропажа таксиста в Севастополе высветила целый ряд проблем

«Это моральное насилие, — с чувством говорила нам Вероника, в тот момент она еще не знала, что отца найдут мертвым. — Я не то что в них не верю... я не знаю, работает это или нет. Я не сталкивалась с ними и не хочу. Для меня сейчас физический поиск — это единственное, что работает».

Эти люди, экстрасенсы, хотят просто проверить свои наработки, считает Вероника. Деньги их тоже могут интересовать, но не всегда. Для считающих себя «видящими» пропавший человек — возможность самоутвердиться.

«Они знают, что ты хочешь услышать в первую очередь, — поясняет она свою позицию. — Представляете, что я чувствовала, когда услышала, что папе плохо и он зовет меня? Мне хотелось броситься на поиски, бежать — все равно куда. Бегать кругами где угодно, только чтобы его найти. Это насилие, давление, это очень тяжело».

Кто-то скинул ориентировку в группу «Поиск пропавших эзотериками». В комментариях посыпались предположения. «Жив, мертв, снова жив, — пересказывает сообщения Вероника. — Карты говорят то, карты говорят это... Один человек написал: «Немец в день ВДВ в Севастополе, в местности у Малахова кургана». А другие тут же подхватили: «Это знак?» Папа не немец, но фамилия у него немецкая. Знаете, это какое-то безумие, я даже не хочу иметь к этому никакого отношения. Пусть тот, кто верит, занимается этим».

Надеяться можно только на себя

Еще позавчера у Вероники была надежда. Хоть призрачная, но надежда.

«Вся информация у следователей, — говорила она журналистам. — Мы им все передаем, а они нам ничего. Я не спрашиваю, мне страшно. Я жду, что мне позвонят и скажут: «Надо собрать группу и прочесать местность». И я пойду».

Пропажа таксиста в Севастополе высветила целый ряд проблем

Главная проблема Севастополя — огромная городская территория, заселенная неравномерно. «Цивилизация — это только центр города, — говорит Вероника. — Любая окраина — это уже треш, даже спальные районы — Камыши, Остряки. Особенно дачные кооперативы».

Сплошные тупики, закоулки, заросшие дороги, свалки. Рядом с жилыми домами стоят нежилые. Рядом с респектабельными особняками — бомжатники. Много заброшек — шахт, колодцев, недостроенных зданий. Многие дачи так захламлены, что невозможно понять, свалка это или жилой дом.

При такой разорванности территории невозможно найти не только человека, но и машину. Даже если ходить цепочкой в тысячу душ день и ночь, прочесывая территорию. У большинства волонтеров вообще не было никакого поискового опыта: куда смотреть, на что обращать внимание, как построить маршрут? И подсказать, как правильно поступать в такой ситуации, некому.

«На самом деле то, что я тебе сейчас рассказываю — это мануал для злоумышленников, — говорит Вероника. — Хочешь ограбить таксиста и спрятать — пожалуйста. Это проблема города, проблема коммуникации. Это не просто пропал человек, и его не могут найти. Это наша общая безопасность».

Пропажа таксиста в Севастополе высветила целый ряд проблем

Надежда на уличные камеры — утопия. Часть из них вообще не работает, часть - лишь передает изображение на монитор, не записывая его. Некоторые направлены так, что непонятно, кого они вообще могут заснять. Другие снимают в таком поганом качестве, что невозможно разобрать даже марку машины, не то что разглядеть номер.

Вероника считает, исчезновению ее отца поспособствовало множество факторов. Основной — отсутствие мер безопасности, защищающих таксистов, работающих на крупные службы. Единственный «маячок», который у них есть — программа на планшете. Как только из нее выходишь, пропадаешь «с радаров»

Физических «маячков» — gps-устройств — в машинах нет. Их могли бы вшивать под обшивку сидений, чтобы в случае тревоги автомобиль было проще обнаружить. Но в нашем городе такие никто не ставит, видимо, слишком дорого.

«Тревожной кнопки» в Up Taxi тоже нет. Точнее она есть — в приложении, но пользоваться ей неудобно. «Она работает, - рассказал «Примечаниям» один из водителей службы. - Так работает, что диспетчеры подскакивают на своих местах — такой противный сигнал. Они же там сидят в наушниках».

Именно диспетчеры службы принимают решение, распространить сообщение о помощи среди других таксистов или нет. «Оно тоже приходит в тестовом виде, — сказал наш собеседник. — Это неудобно. Я не буду на ходу открывать вкладку, чтобы посмотреть, что там написали. Не буду высаживать пассажиров. И вообще, у нас тысячи машин, мы друг друга не знаем, поэтому не помогаем. При Украине я работал в службе 056, у нас были рации. Говоришь «У меня проблемы» и адрес, и сразу же съезжаются все, кто работает в этом районе. Было всего 200 машин, и мы знали друг друга в лицо».

По словам водителя, о том, что пропал его коллега, он не слышал, а ведь мы беседовали с ним на пятый день поиска. На Up-Taxi в городе работает несколько тысяч человек. Неужели служба не могла сразу распространить информацию, чтобы таксисты просто смотрели по сторонам?

Диспетчеры Up Taxi странно вели себя и в первый день после пропажи. Отказались сразу сообщить телефон последнего клиента, хотя номер не попадает под закон о защите персональных данных.

Дочь пропавшего в последующие дни неоднократно звонила в службу, и каждый раз ей приходилось объяснять, кто она и чего хочет. Диспетчеры будто и не знали, что у них во время работы исчез водитель.

«К безопасности таксистов должно быть максимальное внимание со стороны службы, на которую он работает, — рассуждает Вероника. — Но безопасность водителей — это проблема не только работодателей. Человек сам должен осознавать, что он в зоне риска. Папа мог позаботиться об этом сам, установить в машину «маячок». Об этом должен сейчас подумать каждый таксист — ради детей, ради своей семьи».

Новости Русского Мира © 2014