Русская Душа славна Честью и Мужеством

Последние 100 метров мужества

Автор – Redd

Жара. Нечасто весной так жарко... Отделение банка в центре Киева. Охранник скучающим взглядом смотрел на монитор. На пороге появился дед. Обычный дед, ничего примечательного. В руках пакет, летняя рубашка, отутюженные брюки и на голове белая кепка чуть на сторону, на манер фуражки.

– Сынок, а тут за квартиру можно заплатить?

– Угу, – ответил охранник, даже не повернув головы к посетителю.

– А где, сынок, подскажи, а то тут я впервой.

– У окошка,– раздражённо ответил охранник.

– Ты бы мне пальцем показал, а то я без очков плохо вижу.

Охранник, не поворачиваясь, просто махнул рукой в сторону кассовых окошек.

– Там.

Дед в растерянности стоял и не мог понять, куда именно ему идти. Охранник повернул голову к посетителю, смерил взглядом и презрительно кивнул:

– Вот ты чего встал, неужели не видно, вон окошки, там и плати.

– Ты не серчай, сынок, я же думал, что у вас тут порядок какой есть, а теперь понятно, что в любом окошке могу заплатить.

Дед медленно пошёл к ближайшему окошку.

– С вас 345 гривен и 55 копеек,– сказала кассир.

Дед достал видавший виды кошелёк, долго в нём копался и после выложил купюры. Кассир отдала деду чек.

– И что, сынок, вот так сидишь сиднем целый день, ты бы работу нашёл лучше, – дед внимательно смотрел на охранника.

Охранник повернулся к деду:

– Ты что издеваешься, дед, это и есть работа.

– А-а-а-а,– протянул дед и продолжил внимательно смотреть на охранника.

– Отец, вот скажи мне, тебе чего ещё надо? – раздражённо спросил охранник.

– Тебе по пунктам или можно всё сразу? – спокойно ответил дед.

– Не понял? – охранник повернулся и внимательно посмотрел на деда.

– Ладно, дед, иди, – сказал он через секунду и опять уставился в монитор.

– Ну, тогда слушай, двери заблокируй и жалюзи на окна опусти.

– Непо… охранник повернулся и прямо на уровне глаз увидел ствол пистолета.

– Да ты чего, да я щас!

– Ты, сынок, шибко не ерепенься, я с этой пукалки раньше с 40 метров в пятикопеечную монету попадал. Конечно сейчас годы не те, но да и расстояние между нами поди не сорок метров, уж я всажу тебе прямо между глаз и не промажу, – спокойно ответил дед.

– Сынок, тебе часом по два раза повторять не нужно? Али плохо слышишь? Блокируй двери, жалюзи опусти.

На лбу охранника проступили капельки пота.

– Дед, ты это серьёзно?

– Нет, конечно, нет, я понарошку тыкаю тебе в лоб пистолетом и прошу заблокировать двери, а так же сообщаю, что грабить я вас пришёл. Ты, сынок, только не нервничай, лишних движений не делай. Понимаешь, у меня патрон в стволе, с предохранителя снят, а руки у стариков сам знаешь, наполовину своей жизнью живут. Того и гляди, я тебе ненароком могу и поменять давление в черепной коробке,– сказал дед, спокойно глядя в глаза охраннику.

Охранник протянул руку и нажал две кнопки на пульте. В зале банка послышался щелчок закрывающейся входной двери, и на окна начали опускаться стальные жалюзи. Дед, не отворачиваясь от охранника, сделал три шага назад и громко крикнул:

– Внимание, я не причиню никому вреда, но это ограбление!!!

В холле банка наступила абсолютная тишина.

– Я хочу, чтобы все подняли руки вверх! – медленно произнёс посетитель.

В холле находилось человек десять клиентов. Две мамаши с детьми примерно лет пяти. Два парня не более двадцати лет с девушкой их возраста. Пара мужчин. Две женщины бальзаковского возраста и миловидная старушка. Одна из кассиров опустила руку и нажала тревожную кнопку.

– Жми, жми, дочка, пусть собираются, – спокойно сказал дед.

– А теперь, все выйдите в холл,– сказал посетитель.

– Лёнь, ты чего это удумал, сбрендил окончательно на старости лет что ли? – миловидная старушка явна была знакома с грабителем.

Все посетители и работники вышли в холл.

– А ну, цыц, понимаешь тут,– серьёзно сказал дед и потряс рукой с пистолетом.

– Не, ну вы гляньте на него, грабитель, ой умора, – не унималась миловидная старушка.

– Старик, ты чего, в своём уме? – сказал один из парней.

– Отец, ты хоть понимаешь, что ты делаешь? – спросил мужчина в тёмной рубашке.

Двое мужчин медленно двинулись к деду.

Ещё секунда и они вплотную подойдут к грабителю. И тут, несмотря на возраст, дед очень быстро отскочил в сторону, поднял руку вверх и нажал на курок. Прозвучал выстрел. Мужчины остановились. Заплакали дети, прижавшись к матерям.

– А теперь послушайте меня. Я никому и ничего плохого не сделаю, скоро всё закончится, сядьте на стулья и просто посидите.

Люди расселись на стулья в холле.

– Ну вот, детей из-за вас напугал, тьху ты. А ну, мальцы, не плакать, – дед весело подмигнул детям. Дети перестали плакать и внимательно смотрели на деда.

– Дедуля, как же вы нас грабить собрались, если две минуты назад оплатили коммуналку по платёжке, вас же узнают за две минуты? – тихо спросила молодая кассир банка.

– А я, дочка, ничего и скрывать-то не собираюсь, да и негоже долги за собой оставлять.

– Дядь, вас же милиционеры убьют, они всегда бандитов убивают, – спросил один из малышей, внимательно осматривая деда.

– Меня убить нельзя, потому что меня уже давненько убили, – тихо ответил посетитель.

– Как это убить нельзя, вы как Кощей Бессмертный? – спросил мальчуган.

Заложники заулыбались.

– А то! Я даже может быть и похлеще твоего Кощея, – весело ответил дед.

– Ну, что там?

– Тревожное срабатывание.

– Так, кто у нас в том районе? – диспетчер вневедомственной охраны изучал список экипажей.

– Ага, нашёл.

– 145 Приём.

– Слушаю 145.

– Срабатывание на улице Богдана Хмельницкого.

– Понял, выезжаем.

Экипаж включив сирену помчался на вызов.

– База, ответьте 145.

– База слушает.

– Двери заблокированы, на окнах жалюзи, следов взлома нет.

– И это всё?

– Да, база, это всё.

– Оставайтесь на месте. Взять под охрану выходы и входы.

– Странно, слышь, Петрович, экипаж выехал по тревожке, двери в банк закрыты, жалюзи опущенные и следов взлома нет.

– Угу, смотри номер телефона и звони в это отделение, чё ты спрашиваешь, инструкций не знаешь что ли?

– Говорят, в ногах правды нет, а ведь и правда,– дед присел на стул.

– Лёнь, вот ты что, хочешь остаток жизни провести в тюрьме? – спросила старушка.

– Я, Люда, после того, что сделаю, готов и помереть с улыбкой, – спокойно ответил дед.

– Тьху ты…

Раздался звонок телефона на столе в кассе.

Кассир вопросительно посмотрела на деда.

– Да, да, иди, дочка, ответь и скажи всё, как есть, мол, захватил человек с оружием требует переговорщика, тут с десяток человек и двое мальцов, – дед подмигнул малышам.

Кассир подошла к телефону и всё рассказала.

– Дед, ведь ты скрыться не сможешь, сейчас спецы приедут, всё окружат, посадят снайперов на крышу, мышь не проскочит, зачем это тебе? – спросил мужчина в тёмной рубашке.

– А я, сынок, скрываться-то и не собираюсь, я выйду отсюда с гордо поднятой головой.

– Чудишь ты дед, ладно, дело твоё.

– Сынок, ключи разблокировочные отдай мне.

Охранник положил на стол связку ключей. Раздался телефонный звонок.

– Эка они быстро работают, – дед посмотрел на часы.

– Мне взять трубку? – спросила кассир.

– Нет, доча, теперь это только меня касается.

Посетитель снял телефонную трубку:

– Добрый день.

– И тебе не хворать, – ответил посетитель.

– Звание?

– Что звание?

– Какое у тебя звание, в каком чине ты, что тут непонятного?

– Майор, – послышалось на том конце провода.

– Так и порешим, – ответил дед.

– Как я могу к вам обращаться? – спросил майор.

– Строго по уставу и по званию. Полковник я, так что, так и обращайся, товарищ полковник, – спокойно ответил дед.

Майор Серебряков провёл с сотню переговоров с террористами, с уголовниками, но почему-то именно сейчас он понял, что эти переговоры не будут обычной рутиной.

– И так, я бы хотел…

– Э нет, майор, так дело не пойдёт, ты, видимо, меня не слушаешь, я же чётко сказал по уставу и по званию.

– Ну, я не совсем понял что именно, – растерянно произнёс майор.

– Вот ты, чудак-человек, тогда я помогу тебе. Товарищ полковник, разрешите обратиться, и дальше суть вопроса.

Повисла неловкая пауза.

– Товарищ полковник, разрешите обратиться?

– Разрешаю.

– Я бы хотел узнать ваши требования, а также хотел узнать, сколько у вас заложников?

– Майор, заложников у меня пруд пруди и мал мала. Так что, ты ошибок не делай. Скажу тебе сразу, там, где ты учился, я преподавал. Так что давай сразу расставим все точки над «и». Ни тебе, ни мне не нужен конфликт. Тебе надо, чтобы все выжили, и чтобы ты арестовал преступника. Если ты сделаешь всё, как я попрошу, тебя ждёт блестящая операция по освобождению заложников и арест террориста, – дед поднял вверх указательный палец и хитро улыбнулся.

– Я правильно понимаю? – спросил дед.

– В принципе, да, – ответил майор.

– Вот, ты уже делаешь всё не так, как я прошу.

Майор молчал.

– Так точно, товарищ полковник. Ведь так по уставу надо отвечать?

– Так точно, товарищ полковник, – ответил майор

– Теперь о главном, майор, сразу скажу, давай без глупостей. Двери закрыты, жалюзи опущены, на всех окнах и дверях я растяжки поставил. У меня тут с десяток людей. Так что не стоит переть необдуманно. Теперь требования, – дед задумался, – ну, как сам догадался, денег просить я не буду, глупо просить деньги, если захватил банк, – дед засмеялся.

– Майор, перед входом в банк стоит мусорник, пошли кого-нибудь туда, там конверт найдёте. В конверте все мои требования, – сказал дед и положил трубку

– Это что за херня? – майор держал в руках разорванный конверт, – бля, это что, шутка?

Майор набрал телефон банка.

– Товарищ полковник, разрешите обратиться?

– Разрешаю.

– Мы нашли ваш конверт с требованиями, это шутка?

– Майор, не в моём положении шутить, ведь правильно? Никаких шуток там нет. Всё, что там написано – всё на полном серьёзе. И главное, всё сделай в точности, как я написал. Лично проследи, чтобы всё было выполнено до мелочей. Главное, чтобы ремень кожаный, чтоб с запашком, а не эти ваши пластмассовые. И да, майор, времени тебе немного даю, дети у меня тут малые, сам понимаешь.

– Я Лёньку поди уже лет тридцать знаю,– миловидная старушка шептала кассиру, – да и с женой его мы дружили. Она лет пять назад умерла, он один остался. Он всю войну прошёл, до самого Берлина. А после так военным и остался, разведчик он. В КГБ до самой пенсии служил. Ему жена, его Вера, всегда на 9 мая праздник устраивала. Он только ради этого дня и жил, можно сказать. В тот день она договорилась в местном кафе, чтобы стол им накрыли с шашлыком. Лёнька страсть как его любил. Вот и пошли они туда. Посидели, всё вспомнили, она же у него медсестрой тоже всю войну прошла. А когда вернулись... ограбили их квартиру. У них и грабить-то нечего было, что со стариков возьмёшь. Но ограбили, взяли святое, все Лёнькины награды и увели ироды. А ведь раньше даже уголовники не трогали фронтовиков, а эти всё подчистую вынесли. А у Лёньки знаешь сколько наград-то было, он всегда шутил, мне говорит, ещё одну медаль или орден если вручить, я встать не смогу. Он в милицию, а там рукой махнули, мол, дед, иди отсюда, тебя ещё с твоими орденами не хватало. Так это дело и замяли. А Лёнька после того случая постарел лет на десять. Очень тяжело он это пережил, сердце даже прихватывало сильно. Вот так вот…

Зазвонил телефон.

– Разрешите обратиться, товарищ полковник?

– Разрешаю, говори, майор.

– Всё сделал как вы и просили. В прозрачном пакете на крыльце банка лежит.

– Майор, я не знаю почему, но я тебе верю и доверяю, дай мне слово офицера. Ты сам понимаешь, бежать мне некуда, да и бегать-то я уже не могу. Просто дай мне слово, что дашь мне пройти эти сто метров и меня никто не тронет, просто дай мне слово.

– Даю слово, ровно сто метров тебя никто не тронет, только выйди без оружия.

– И я слово даю, выйду без оружия.

– Удачи тебе, отец,– майор повесил трубку.

В новостях передали, что отделение банка захвачено, есть заложники. Ведутся переговоры и скоро заложников освободят. Наши съёмочные группы работают непосредственно с места событий.

– Мил человек, там на крыльце лежит пакет, занеси его сюда, мне выходить сам понимаешь, – сказал дед, глядя на мужчину в тёмной рубашке.

Дед бережно положил пакет на стол. Склонил голову. Очень аккуратно разорвал пакет. На столе лежала парадная форма полковника. Вся грудь была в орденах и медалях.

– Ну, здравствуйте, мои родные,– прошептал дед, – и слёзы, одна за другой покатились по щекам.

– Как же долго я вас искал,– он бережно гладил награды.

Через пять минут в холл вышел пожилой мужчина в форме полковника, в белоснежной рубашке. Вся грудь, от воротника, и до самого низа, была в орденах и медалях. Он остановился посередине холла.

– Ничего себе, дядя, сколько у тебя значков, – удивлённо сказал малыш.

Дед смотрел на него и улыбался. Он улыбался улыбкой самого счастливого человека.

– Извините, если что не так, я ведь не со зла, а за необходимостью.

– Лёнь, удачи тебе,– сказал миловидная старушка.

– Да, удачи вам, – повторили все присутствующие.

– Деда, смотри, чтобы тебя не убили, – сказал второй малыш.

Мужчина как-то осунулся, внимательно посмотрел на малыша и тихо сказал:

– Меня нельзя убить, потому что меня уже убили. Убили, когда забрали мою веру, когда забрали мою историю, когда переписали её на свой лад. Когда забрали у меня тот день, ради которого я год жил, что бы дожить до моего дня. Ветеран, он же одним днём живёт, одной мыслью – днём Победы. Так вот, когда у меня этот день забрали, вот тогда меня и убили. Меня убили, когда меня предали и ограбили, меня убили, когда не захотели искать мои награды. А что есть у ветерана? Его награды, ведь каждая награда – это история, которую надо хранить в сердце и оберегать. Но теперь они со мной, и я с ними не расстанусь, до последнего они будут со мной. Спасибо вам, что поняли меня.

Дед развернулся и направился к входной двери. Не доходя пару метров до двери, старик как-то странно пошатнулся и схватился рукой за грудь. Мужчина в тёмной рубашке буквально в секунду оказался возле деда и успел его подхватить под локоть.

– Чо-та сердце шалит, волнуюсь сильно.

– Давай, отец, это очень важно, для тебя важно и для нас всех это очень важно.

Мужчина держал деда под локоть:

– Давай, отец, соберись. Это, наверное, самые важные сто метров в твоей жизни.

Дед внимательно посмотрел на мужчину. Глубоко вздохнул и направился к двери.

– Стой, отец, я с тобой пойду,– тихо сказал мужчина в тёмной рубашке.

Дед обернулся.

– Нет, это не твои сто метров.

– Мои, отец, ещё как мои, я афганец.

Дверь, ведущая в банк, открылась, и на пороге показались старик в парадной форме полковника, которого под руку вёл мужчина в тёмной рубашке. И, как только они ступили на тротуар, из динамиков заиграла песня «День победы» в исполнении Льва Лещенко.

Полковник смотрел гордо вперёд, по его щекам катились слёзы и капали на боевые награды, губы тихо считали 1, 2, 3, 4, 5… никогда ещё в жизни у полковника не было таких важных и дорогих его сердцу метров. Они шли, два воина, два человека, которые знают цену победе, знают цену наградам, два поколения 42, 43, 44, 45… Дед всё тяжелее и тяжелее опирался на руку афганца.

– Дед, держись, ты воин, ты должен!

Дед шептал 67, 68, 69, 70... Шаги становились всё медленнее и медленнее. Мужчина уже обхватил старика за туловище рукой. Дед улыбался и шептал… 96, 97, 98… он с трудом сделал последний шаг, улыбнулся и тихо сказал:

– Сто метров… я смог.

На асфальте лежал старик в форме полковника, его глаза неподвижно смотрели в весеннее небо, а рядом на коленях плакал афганец.

Источник

Более подробную и разнообразную информацию о событиях, происходящих в России, на Украине и в других странах нашей прекрасной планеты, можно получить на Интернет-Конференциях, постоянно проводящихся на сайте «Ключи познания». Все Конференции – открытые и совершенно безплатные. Приглашаем всех интересующихся. Все Конференции транслируются на Интернет-Радио «Возрождение»…