Новости Русского Мира
Честные и полезные новости для думающих людей

Новости РуАНа

Россия-Запад. Тысячелетняя война

Иво Ренс, 29 июня 2016
Просмотров: 6402
Версия для печати Версия для печати
Россия-Запад. Тысячелетняя война

Русофобия распространяется по планете слугами социальных паразитов

Рецензируемая книга, при всех её достоинствах и объёме, не сообщает главного: причиной повсеместной русофобии является власть социальных паразитов на планете. Именно их приказы исполняют авторы русофобской заразы во всём мире...

 

Россия – Запад. Тысячелетняя война. Часть Первая

Рецензия на книгу Ги Меттан «Россия – Запад. Тысячелетняя война. От русофобии Карла Великого до кризиса на Украине. Почему нам так нравится ненавидеть Россию». Женева, 2015

Перед вами новая и без всяких сомнений уникальная книга, как это заметно уже по её названию и подзаголовкам, словно переносящим нас в эпоху 18-19 веков, когда было создано множество серьёзных научных трактатов.

Автор – известная фигура в Швейцарии. Ги Меттан – журналист-обозреватель, бывший главный редактор «Трибюн де Женев»; бывший президент Верховного Совета, женевского парламента, где он и сейчас в качестве депутата представляет Демократическую Христианскую Партию. Меттан также возглавляет швейцарский Клуб Прессы и является автором множества книг о Швейцарии и о Женеве как международном организме.

В Предисловии к своей новой книге Ги Меттан поясняет, что его интерес к России возник по воле случая: в 1994 году он стал приёмным отцом русской девочки 3-х лет, за что был удостоен российского гражданства правительством Бориса Ельцина. Это событие, вспоминает Меттан, «совершенно изменило на каком-то глубинном уровне моё отношение к России. Вместо обычного журналистского любопытства к посткоммунистической державе, вдруг возникла необъяснимая близость…»

Русофобия распространяется по планете слугами социальных паразитов

Постепенно узнавая Россию, Меттан был шокирован нагромождением предубеждений и заблуждений, сложившихся на Западе по отношению к этой стране. Там же в Предисловии автор объясняет и причину написания своей книги: «Я сделал это с надеждой разрушить или, по крайней мере, поколебать непреодолимую стену предрассудков, воздвигнутую у нас на Западе вокруг России. Вот причина, по которой я погрузился в дебри истории настолько давней и сложной, насколько и увлекательной. В ней веками накапливались деформированные образы русских и искажённое восприятие России. И начало этому положил разгром Карлом Великим Византийской Империи…»

Действительно, после падения Константинополя в 1453 году Россия превратилась в последний державный оплот православного христианства, а Москва была названа Третьим Римом.

Содержание этого труда объёмом более чем 500 страниц тоже необычно. Книга поделена на три части: «Сила предрассудка», «Краткая генеалогия русофобии» и «Русофобия – способ применения». Текст насыщен ссылками на многочисленные источники, которые собраны в конце в виде внушительного библиографического списка. Таким образом, это не произведение-памфлет, как могло бы показаться некоторым, но серьёзный научный труд, написанный при этом языком, понятным любому современному читателю.

Все изложенные ниже идеи, выводы и размышления принадлежат самому автору.

Сила предрассудка

Русофобия – это коллективный психологический феномен, психопатия, подпитываемая изнутри тенденциозно интерпретируемыми фактами и ситуациями, когда ответственность за их свершение перекладывается на русских или их политического лидера, в настоящее время Владимира Путина. «Как и антисемитизм, это отнюдь не временное явление, связанное с какими-то определёнными историческими событиями». Русофобия, как антисемитизм, проявляется во множестве форм и развивается в разных исторических контекстах в различных странах. Русофобия бесполезна, если она существует тайно, поэтому её носителями и распространителями являются в первую очередь средства массовой информации.

Ги Меттан в своей работе выносит суровый приговор крупным западным СМИ, особенно в связи с ситуацией на Юго-Востоке Украины: «В начале 2014 года, когда вспыхнули антиправительственные выступления на Майдане, повлёкшие за собой государственный переворот и гражданскую войну, невозможно было молча смотреть и никак при этом не реагировать на новую волну антироссийской истерики, поднятую западной прессой…»

Первая часть книги посвящена подробному анализу пяти фактов проявления русофобии на Западе:

– катастрофа российского самолёта на юге Германии в Уберлингене в 2002 году;

– захват заложников в Беслане в Южной Осетии (РФ) в 2004 году;

– вторая Осетинская война в 2008 году;

– Олимпийские Игры в Сочи в 2014 году;

– украинский кризис 2014 года, который стал объектом наиболее пристального исследования автора.

Катастрофа над Уберлингеном (2002)

1 июля 2002 самолёт ТУ-154 Башкирских авиалиний столкнулся в воздухе с Боингом-757 компании DHL. Катастрофа произошла над маленьким немецким городом Уберлинген на юге Германии, в нескольких километрах от швейцарской границы. В результате катастрофы погиб 71 человек, среди которых было 52 российских ребёнка, летевших на каникулы в Барселону.

В последующие за трагедией дни вся западная пресса поспешила возложить ответственность за случившееся на русских пилотов, которые, якобы не слишком хорошо понимая английский, не смогли последовать указаниям диспетчера наземной службы швейцарской компании Скайгид, контролирующей воздушное пространство в этой зоне. В американском коммюнике, цитируемом автором книги, прямо заявили о том, что ни один российский самолёт не соответствует международным нормам, что русские пилоты не имеют надлежащей подготовки, а их работа почти не оплачивается.

5 июля, когда были вскрыты чёрные ящики, первый анализ их содержимого явно доказал, что эти и подобные им многочисленные обвинения мировой прессы не что иное, как откровенная ложь: российский экипаж в совершенстве владел английским языком, самолёт прошёл все предварительные технические проверки. А вот виновником катастрофы оказался диспетчер швейцарской кампании, проявивший халатность на рабочем месте и неверно подавший пилотам информацию. Однако, «должны пройти годы, чтобы руководство Скайгид решилось, наконец, шёпотом принести извинения родственникам жертв трагедии над Уберлингеном, и честь российских пилотов была восстановлена хотя бы посмертно…»

Захват заложников в Беслане (2004)

В связи с событиями Второй чеченской войны 1999-2000 гг. Россия стала объектом множества террористических атак исламских боевиков, особенно в 2004 году. «За пять лет, начиная со взрывов многоэтажных домов в Москве в 1999, в Российской Федерации в терактах, организованных исламистами-смертниками, погибли 1005 гражданских лиц, а это треть всех жертв катастрофы 11 сентября 2001 года в Нью-Йорке…»

1 сентября 2004 года группа из 32 вооружённых мужчин и женщин ворвалась в помещение школы в Беслане (Северная Осетия) и захватила в заложники 1300 человек, в большинстве своём детей и подростков от 7 до 18 лет, убив при этом несколько десятков взрослых. Три дня спустя, намереваясь освободить заложников, силы правопорядка и военные предприняли штурм школы, во время которого погибло небывалое количество человек: 330 детей и учителей, 11 военных спецслужб, 8 полицейских и 32 террориста.

«Но ещё до начала официального расследования, когда даже не успела высохнуть кровь на полу и стенах школы, западные СМИ словно сорвались с цепи. Удивительно, но гнев их был направлен не против исламских палачей, что было бы естественно, учитывая страшную ситуацию и гибель детей. Нет, потоки информационной грязи полились на жертв и их освободителей! Попутно обвинялось российское правительство, полиция и армия, которых подозревали в сговоре, манипуляциях, укрывании информации о теракте. Их даже сделали виновными в захвате заложников!»

В частности, Ги Меттан делает обзор программ Радио Свободы Европы и выступлений критиковавшей политику Путина русско-американской журналистки Анны Политковской, в 1999 году открыто поддержавшей исламских боевиков в войне за независимость Чечни и убитой спустя семь лет.

Но Меттан также останавливается на коллективном обращении, подписанном 115 видными западными деятелями по инициативе Вацлава Гавела, который резко раскритиковал якобы антидемократическое последующее использование Путиным трагедии в Беслане. Это письмо действительно получило огромный резонанс в западной прессе.

Но какую цель преследовали его авторы? Вынудить Россию принять Закон о патриотизме по его американской модели, когда ради мнимой национальной безопасности были попраны все основные свободы граждан, и санкционировалось прослушивание частных телефонных разговоров? Весь мир узнал об этом несколько лет спустя, благодаря признаниям Джулиана Ассанжа и Эдварда Сноудена.

Рассуждая о последствиях этого закона и его способах применения, Меттан всякий раз ссылается на доклад Генри Платера-Зиберка для Центра конфликтологических исследований Министерства обороны Британии, опубликованный в 2004 году.

Источник

 

Русофобия распространяется по планете слугами социальных паразитов

 

Россия – Запад. Тысячелетняя война. Часть вторая

Вторая грузино-осетинская война (2008)

Расположенная по обе стороны Кавказского хребта, Осетия в её северной части входит в состав Российской Федерации, а Южная Осетия территориально принадлежала Грузии. По крайней мере, именно такой статус-кво имел место до Первой грузино-осетинской войны 1991 года. В конфликте столкнулись интересы сторонников независимости Осетии и грузинского руководства. После вмешательства мировой общественности было установлено перемирие, и на спорных территориях размещён миротворческий контингент, состоящий из военных СНГ и России.

После смены власти в Грузии в 2002 году, новый президент Михаил Саакашвили, учившийся в США и мечтавший, чтобы его страна стала частью НАТО и Евросоюза, с помощью военной силы попытался вернуть Южную Осетию в состав Грузии. Осетины, продолжавшие отстаивать независимость, провели два референдума, результаты которых оказались явно не в пользу грузинского лидера, и потребовали объединения двух Осетий, что подразумевало воссоединение Северной и Южной Осетии в составе России.

После нескольких дней взаимного обстрела приграничных территорий, в ночь с 7 на 8 августа началась война, унёсшая жизни 18 российских миротворцев и 162 мирных граждан Осетии. Грузинская и осетинская стороны продолжали обвинять друг друга в развязывании военного конфликта. Российские войска быстро одержали верх над регулярной грузинской армией, которую финансировали и обучали американские и израильские эксперты. 26 августа Российская Федерация официально признала независимость Южной Осетии и соседней с ней Абхазии, на которую также распространялись геополитические интересы Грузии.

Западные средства массовой информации развязали целую кампанию против русского экспансионизма, закончившегося новой войной. Конечно, эти обвинения спустя год были несколько смягчены публикацией 30 сентября 2009 года Доклада экспертной и дипломатической комиссии под руководством представительницы швейцарского дипкорпуса Хейди Тальявини, получившей полномочия от Евросоюза. В докладе чётко обозначалась вина грузинского руководства в развязывании военного конфликта в Осетии.

Почти все попытки Запада обвинить Россию в имперском экспансионизме оставляют без внимания один существенный факт, о котором многие предпочли бы забыть, и который Ги Меттан комментирует так:

«…Все пытаются забыть, что Россия была единственной в Истории человечества империей, которая смогла освободить народы, которыми когда-то правила, без единой капли крови. За несколько месяцев в 1991 году 15 стран почти одновременно получили независимость. Кто бы смог это сделать лучше?»

Конечно, на протяжении своей непростой истории Россия часто демонстрировала именно захватническую политику, сумев дойти до Аляски, которую продала Америке в 1867 году. Но сейчас не Россия пытается расширять сферы своего влияния, а Европейский Союз и НАТО. В частности, в Североатлантический Альянс вошли почти все страны-участницы Варшавского Договора, так же как и бывшие республики СССР, кроме Грузии и Украины.

Олимпийские Игры в Сочи (2014)

Клеветнические выпады против России достигли пароксизма накануне Зимних Олимпийских Игр в Сочи 6 февраля 2014 года. Европейские СМИ сосредоточились на поисках недостатков в строительстве олимпийских объектов и коррупционных скандалах в связи с огромным бюджетом, выделенным на подготовку к международному спортивному празднику. В то же время американские журналисты без конца муссировали тему так называемых «репрессий представителей секс-меньшинств», возникших после принятия Государственной Думой в 2013 году Закона о запрете пропаганды гомосексуализма среди несовершеннолетних.

Несмотря на потоки дезинформации, Игры в Сочи прошли с неоспоримым успехом.

Среди немногих западных журналистов, противостоявших новому витку информационной войны и русофобии, стоит отметить Стивена Коэна, статья которого была опубликована в «The Nation»: «В результате мы вынуждены признать, что сегодняшние американские СМИ в своей позиции по России менее объективны, менее сбалансированы, более конформистски настроены и не менее идеологичны, чем они были в эпоху Холодной Войны, когда по своей риторике легко могли соперничать с коммунистической пропагандистской прессой Советского Союза». Стивен Коэн, журналист-диссидент, был не только специалистом по проблемам СССР и затем России в Университете Нью-Йорка, но и экс-советником президента США Джорджа Буша-старшего.

Украинский кризис 2014 года

Кризису на Украине Ги Меттан посвятил в своей книге отдельную главу под названием «Поразительное отсутствие любознательности: почему все избегают главных вопросов?».

Тон главы задаётся с первых же страниц следующим пассажем: «Почему? Почему, как только речь заходит о России, у западной прессы куда-то пропадает объективный настрой? Чем можно объяснить ставшие уже условно-рефлексивными осуждение и клевету? Почему такие главные журналистские ценности как поиск истины, желание понять ситуацию, докопаться до правды, плюрализм точек зрения, эмпатия, уважение ко всем сторонам – почему всё это выбрасывается за борт сразу же, как только звучат слова «Путин» и «Россия»

Автор не берёт на себя смелость занять какую-то определённую позицию по кризису на Украине, ещё не завершившемуся настолько, чтобы позволить окончательно сформировать объективную точку зрения и возложить ответственность за конфликт на ту или иную сторону-участницу. И это коренным образом противоречит уже сложившейся в западных изданиях позиции осуждения России, как, впрочем, это было и во времена второй грузино-осетинской войны. Ги Меттан просто задаёт те очевидные и очень важные вопросы, которые западные журналисты так и не удосужились поднять, хотя именно они определяли суть украинской проблемы.

Почему европейская и американская пресса никак не прокомментировала решение об официальном запрете использования русского языка в русскоязычных регионах Украины, принятое новым украинским правительством в 2014 году? «Не спровоцировал ли этот закон недовольство русскоговорящего населения полуострова Крым и Донбасса?»

Единодушно представив события на площади Майдан как спонтанный народный бунт против диктатуры пророссийского президента Украины Виктора Януковича, эти самые журналисты почему-то решили не вспоминать об официальном заявлении Виктории Нуланд в декабре 2013 года, в котором говорилось о финансировании США с 1991 года украинской оппозиции и выделенных из госбюджета 5 миллиардов долларов в помощь Украине на реализацию «такого будущего, которого она заслуживает».

Заявление такого рода от замгоссекретаря США по делам Европы должно было бы вызвать, как минимум, любопытство прессы, особенно в связи с разворачивающимися событиями на Украине. Тем более, что «госпожа Нуланд состоит в браке с Робертом Каганом, одним из руководителей блока неоконсерваторов, ультрасионистом и яростным русофобом.

Каган вместе с Вильямом Кристолом, экс-советником Джорджа Буша, является создателем проекта PNAK, переименованным в 2010 году в FPI. Он же убедил американскую администрацию санкционировать ввод войск в Афганистан и Ирак. Роберт Каган, помимо перечисленной деятельности, упорно способствовал продвижению с американской стороны Письма 115-ти против политики Владимира Путина в 2004 году».

Западные СМИ обвинили украинских полицейских в расстреле более 80 мирных демонстрантов, вышедших на пикет против правительства Януковича на площадь Майдан в феврале 2014 года, и таким образом обеспечили успех путча. Но с тех пор появилось и много свидетелей обратного, люди опровергают мирный настрой протестующих, говорят об участии в митинге вооружённых радикалов-националистов. Как получилось, что эта и подобная ей информация не вошла в сферу интересов журналистов, освещавших украинский конфликт?

2 мая в Одессе 40 пророссийских ополченцев были заживо сожжены в здании профсоюза, в котором они укрылись от бесчинствующей толпы. Со времени того инцидента появились свидетели, которые открыто возлагают ответственность за чудовищное преступление на бойцов крайне-правых группировок, вставших на службу нового режима. Так почему западная пресса, которая в течение нескольких месяцев так красочно освещала восстание на Майдане, предпочла закрыть глаза на случившуюся трагедию?

За несколько дней до референдума 16 марта 2014 года, организованного властями Крыма при поддержке России, Белый Дом заявил, что «предлагаемый референдум о судьбе полуострова Крым является грубым нарушением конституции Украины и Международного права». Западные журналисты почти в унисон поддержали такую позицию, равно как и предполагавшуюся за референдумом «незаконную аннексию» Крыма, расценив как «неприемлемый» факт выражения воли жителей полуострова и их законным образом оформляемое желание войти в состав России.

Всего один швейцарский журнал напомнил своим читателям, что этот референдум от 16 марта 2014 года лишь подтвердил результаты референдума, проведённого крымчанами в 1991 году, сразу после развала Советского Союза.

После новости о крушении Боинга MH17 малазийских авиалиний над территорией восточной Украины 17 июля 2014 года, «президент США Обама и госсекретарь Джон Керри сразу указали пальцем на Россию. Сразу. Не имея никаких доказательств». И почти все американские и европейские издания дружно бросились обвинять в катастрофе российскую сторону и пророссийски настроенных украинских сепаратистов.

Ситуация складывалась очень серьёзная. «Но западные журналисты, крайне внимательно следившие за соблюдением прав человека в истории с Пусси Райот или с опальным блоггером Алексеем Навальным, так ни разу и не упомянули о бомбардировках мирного населения Донецка и Луганска силами украинской армии. А ведь этот факт демонстрировал прямое нарушение Женевской Конвенции, согласно которой он расценивается как военное преступление».

Русофобия, так или иначе затронувшая большинство западных СМИ, достигла своего крайнего выражения в некоторых газетах. «За шесть месяцев швейцарский «Le Temps» не меньше 36 раз сообщил как большими, так и маленькими буквами, и в заголовках, и в статьях о том, что Россия совершила вторжение на Донбасс».

Чем вызван такой избирательный интерес к перечисленным событиям и почти полное отсутствие очевидных вопросов? Ги Меттан говорит о противоречиях, возникших, например, в Германии вследствие давления НАТО на журналистов. Факты давления позднее нашли своё подтверждение в исследовании Немецкого института Журналистики. Объяснение автора следующее:

«СМИ никогда не были реально независимы, и каждый журналист знает, что так называемые этические соображения и объективность существуют только в учебниках. Но вот уже пятнадцать лет как продолжается кризис традиционных средств массовой информации, и это следствие рекламной политики издательских домов и гонки за рейтингом некоторых социальных СМИ. Кризис прессы и телевидения серьёзно пошатнул стремление человека найти истину. Острый сюжет стал запретной темой, так как журналисты просто боятся потерять работу, популярность, поддержку властей, они опасаются неизбежной критики в свой адрес. Такой подход к журналистской работе полностью уничтожил нормальное человеческое желание узнать больше, докопаться до правды. Теперь журналисту приходится довольствоваться тем, что он безопасно оправдывает ожидания публики, властей и, самое главное, спонсоров.

Намного проще было бы простить все эти антирусские позиции на уровне условного рефлекса и прочие издержки журналистской профессии, если бы западная пресса не продолжала с завидной настойчивостью демонстрировать всему миру подобные приведённым выше примеры. Можно бесконечно долго оправдывать себя слабостью или трудностями работы в тылу врага, но кто дал нам право так уверенно заявлять о продажности и ангажированности журналистов Москвы и Пекина? Как мы можем рассуждать о том, что средства массовой информации Аль-Джазиры, Кубы и Венесуэлы занимаются откровенной пропагандой вместо того, чтобы рассказывать населению своих стран правду?»

Источник

 

Русофобия распространяется по планете слугами социальных паразитов

 

Россия – Запад. Тысячелетняя война. Часть 3. Краткая генеалогия Русофобии

Как было отмечено в начале обзора, вторая часть книги Ги Меттана «Россия – Запад. Тысячелетняя война. От русофобии Карла Великого до кризиса на Украине. Почему нам так нравится ненавидеть Россию?» получилась самой объёмной. Автору потребовалась немалая смелость, чтобы обратиться к далёкой истории и провести скрупулёзный анализ политики и религии Византийской Империи 1-го тысячелетия новой эры, эпохи правления Пипина Короткого, Карла Великого и института папства того времени.

Весь этот титанический труд имел целью собрать воедино и представить читателю первые признаки и исторические начала того, что во втором тысячелетии превратится в феномен русофобии. Меттан изучил множество трудов специалистов в области истории и политологии; была проделана серьёзная аналитическая работа с описанием важнейших для современного понимания проблемы исторических процессов. При всем этом, несмотря на сугубый теоретический подход, вторая глава его книги порой напоминает захватывающий детектив.

Позволим себе лишь одну критическую ремарку: слово «война» в названии этой части представляется несколько спорным, точнее было бы определить все описанные в исторической перспективе события как «тысячу лет вражды».

После падения в 476 году Западной Римской Империи, её мощь и славу унаследовала Восточная Византийская Империя. Рим лежал в руинах, 90% его населения погибли или навсегда покинули вечный город, в то время как Византия входила в стадию расцвета, укрепляла свои бастионы и вела до 1200 года напряжённые дискуссии с учёными-теологами, утверждая догматы христианства.

В ту эпоху «раннехристианская Церковь признавала авторитет Папы, но лишь как первого среди равных, согласно замечанию Св. Петра. У Папы не было власти принимать единоличные решения, для этого он созывал совет. В институциональном плане Церковь составляли Патриархии, во главе которых стояли пять патриархов (Иерусалимский, Антиохийский, Александрийский, Константинопольский и Римский), обладающих равными правами высшей церковно-правительственной юрисдикции в возглавляемых ими церквах».

Раскол назрел очень рано и касался несовпадений мнений по утверждённому в 325 году на Вселенском Никейском соборе Символу веры. Для одних членов церкви Святой Дух происходил от Бога Отца, для других – от Отца и Сына. Расхождение мнений и яростные споры на этот счёт вскоре привели к прямому несогласию сторон, Церковь разделилась, и православные христиане стали отныне придерживаться в своей догматике первой позиции, а католики – второй.

Западная Церковь выбрала для себя вторую трактовку догмата о Святом Духе в эпоху правления Карла Великого. Тогда же был резко обоснован авторитет Римской церкви, как единственной, в которой сохранилось в чистоте учение Христа. Папа оставался главным представителем христианства на земле и объединителем власти. Папы, как известно, основывали свои государственные права на преемстве от ап. Петра.

Вслед за этим, в 750 году институт папства при поддержке крупных монархов представил миру подложный документ, известный под названием «Дара Константинова», который предоставлял папе полноту полномочий, в том числе и над Восточной Церковью. «Правда об этом фальшивом документе открылась только в 1430 году, пять веков спустя, когда он уже успел неоднократно повлиять на ход западноевропейской истории, начиная с помазания на царство Пипина Короткого, ставшего покровителем папского престола, и заканчивая коронацией в 800 году Карла Великого, занявшего место византийского императора по отношению к Папе. Разрыв между Востоком и Западом быстро увеличивался, и две ветви христианства стали развиваться независимо друг от друга».

Как светский глава католического мира, император Карл возвысил духовную власть Папы. Они должны были совместно водворять на земле Царство Божие. Однако, не довольствуясь только духовным владычеством, Папы начинают стремиться к господству над государствами, развязывая войны с императорами, королями и епископами.

Как пишет Ги Меттан, «призвав на помощь пыль веков и толщу предрассудков, историографы и весь западный мир заговорили о раскольниках с Востока», хотя на самом деле было бы справедливее назвать раскольнической именно церковь католическую. «Мистификация и подлог настолько прочно укоренились в сознании людей, что и римские католики, и западные атеисты с тех пор твёрдо убеждены: Восточная Церковь отделилась от истинной Западной, в то время как в действительности всё произошло с точностью до наоборот. Даже в настоящее время силён резонанс той истории с подложным указом императора Константина: на Западе крайне мало историков, не считая Стивена Рансимана, и ещё меньше деятелей римско-католической церкви, которые по доброй воле согласились бы восстановить историческую справедливость.

Факт ослабления византийской империи стал более чем очевиден на фоне укрепления власти европейских королевств, пытавшихся лишить Византию последнего авторитета. Восток не был побеждён в полном смысле этого слова, но история сыграла против него. Раскол церкви и смена полярности средневекового мира обнажили уродливые язвы на теле западной Европы, которые по сей день отравляют её отношения с Россией».

Пережив два столетия татаро-монгольского ига, Русь, до того момента сплочённая вокруг Киева, стала постепенно восстанавливать свои силы, избрав с 14 века центром политической и духовной власти Москву. После падения Константинополя в 1453 году, российский суверен посчитал себя законным наследником Восточно-Римской Империи, взяв титул «царь», что являлось сокращённым вариантом слова «цезарь», и Москва с тех пор приобрела статус Третьего Рима – отголосок славных времён Священной Империи.

Таковы вкратце ключевые этапы истории развития и последующей дезинтеграции теологических и политических концепций и принципов Востока и Запада, ставшие основой русофобии новых времён – страха перед Россией, который, имеет свои особые причины и аргументы в каждой европейской стране.

Французская русофобия и миф о восточном деспотизме

Ги Меттан посвятил почти сорок страниц своей книги исследованию генезиса французской русофобии. Остановимся на самых значимых наблюдениях автора.

Наполеон Бонапарт, собираясь отправиться во главе своей великой армии в поход против России, поручил некоему Шарлю-Луи Лезюру написать пропагандистскую книгу антирусского характера. Такая книга под заголовком «Развитие российской власти от её истоков до 19 века» действительно вышла в 1812 году. Труд был переведён на несколько языков и много раз переиздавался, благодаря своей огромной популярности.

На пяти сотнях страниц подробно излагалась история экспансионистского завещания России, якобы оставленного ей в наследство Петром Великим. По этой причине автор шедевра настоятельно советовал как можно скорее изолировать Россию от всего цивилизованного мира. Лишь в 1879 году подлинность документа «завещания» была опровергнута, но даже раскрытый обман никак не умалил огромную популярность, которую идеи Лезюра приобрели в ту и в последующие эпохи.

Если Вольтер и другие сторонники просвещённого абсолютизма испытывали к России явную симпатию, то Монтескье и Токвилль считали её политическую организацию примером анти-модели правления и прямо называли «восточной деспотией».

По мнению Ги Меттана, «французская русофобия достигла своего апогея в 1843 году, когда вышли в свет путевые заметки Астольфа де Кюстина «Россия в 1839». Автор хроник заявлял, что «только переход России в католическую веру мог бы несколько приблизить империю царей к европейской просвещённой цивилизации».

Английская русофобия или одержимость империей

Ги Меттан также уделяет освещению этой проблемы несколько десятков страниц во второй главе своей книги. Мы ограничимся кратким изложением самого важного.

От увлечения Россией и всем русским в эпоху Наполеоновских походов Англия совершила поворот к яростной русофобии, как только французский Диктатор был разбит под Москвой.

В отличие от ситуации во Франции, английская русофобия не имеет под собой религиозной или философской почвы. В случае с Англией, речь идёт об одержимости геополитического характера, ведь интересы Британии постоянно сталкивались с Россией как в Европе (восточные территории Польши), так и в Центральной Азии, где, пытаясь противостоять русской экспансии, Объединённое Королевство предусмотрительно развязало две войны в Афганистане, в стремлении защитить британскую Индию.

Такая геополитическая тактика получила название «Большой Игры», а Крымская Война стала классическим примером военного противостояния английского и русского империализма. Это была первая в мировой истории война современного типа, когда использовались новые модели вооружения, паровые суда, железная дорога и, разумеется, средства массовой информации. Войну выиграла Англия при поддержке своих французских союзников, но цена этой победы, омрачённой потерями со обеих сторон, была слишком высока.

«Я пришёл к выводу, – пишет Меттан, – что характер английской русофобии не достиг высот национальной доктрины, как это произошло во Франции. Но такой «недостаток» был широко компенсирован эффективностью, воображением и креативным гением английских идеологов и пропагандистов. Они не прятались по интеллектуальным салонам, обсуждая свои идеи. Напротив, вооружившись газетным слогом, карикатурой, даже романом, эти борцы с «русскостью» стали очень популярны и достигли небывалых высот в своём искусстве «мягкой силы» внушения публике ненависти к России.

Источник

 

Русофобия распространяется по планете слугами социальных паразитов

 

Россия – Запад. Тысячелетняя война. Часть 4. Краткая генеалогия Русофобии

Немецкая русофобия: от жизненного пространства до мемориального остракизма

В этой части своей книги Ги Меттан представляет полную картину эволюции немецких идей и менталитета более чем за два столетия. Настоящая глава, по мнению автора, является основополагающей для понимания возникновения кризиса в российско-немецких отношениях.

Романтическое восприятие немецкого мира и его истории, свойственное Лессингу, Гёте, Шиллеру и Гёльдерлину, было очень популярно в конце 18 нач. 19 века, когда стали всерьёз обсуждаться исторические корни германской нации. Германия, как государство, возникло в январе 1871 года, после победы, одержанной в 1866 году Пруссией под руководством Бисмарка над Австрийской Империей. Австрия на этот раз была вынуждена уступить Пруссии корону Священной Германской Империи, которые она приобрела, разгромив французскую армию Наполеона III под Седаном. После той громкой победы Австрия успешно аннексировала большую часть территорий Эльзаса и Лотарингии, бывших до этого во владении Франции.

По окончании австро-прусской войны за главенство в объединении Германии король страны-победительницы Вильгельм I присвоил себе титул Кайзера (Цезаря). Тогда же начался быстрый период индустриализации Германии, в ходе которой на первый план выдвинулась явная озабоченность немецкого народа размерами своего жизненного пространства, и, как следствие, открытая демонстрация средневековых имперских амбиций, исторически направленных в сторону территорий Восточной Европы.

Фридрих Мейнеке (1862-1954), немецкий историк, автор идеи «великой германской нации», в своей нашумевшей работе «Космополитизм и национальное государство» говорил о «животной натуре славян». Немецкая индустриальная цивилизация почувствовала угрозу перед лицом зарождающейся панславизации и утвердилась в мысли, что её основной враг и потенциальный агрессор – Россия. Такие идеи довольно быстро нашли применение, надёжно подготовив почву для неизбежной войны.

«В 1914 году Германия переживала период острой русофобии (равно как и англо- и франкофобии; однако, то были явления иного характера, так как Франция и Англия по своему развитию нисколько не уступали Германии), стараясь не сходить с гуманистических позиций. Ведь превосходство в культурном плане пока ещё не было подменено идеей расового превосходства. Германия удовлетворяла свои претензии высококультурной державы на мировое господство «законными» способами, подобно Франции и Англии, которые усердно несли «свою цивилизационную миссию» на территориях колоний».

Продолжение этой истории известно всему миру: катастрофа I Мировой войны, позор сокрушительного разгрома, нищета Великой Депрессии и приход к власти Адольфа Гитлера. Нацисты считали русских и других славян низшей расой, ставя их в своей чудовищной идеологии на один уровень с евреями и неграми.

После поражения во II Мировой войне, наступления эпохи Холодной войны и перехода Германии на демократический путь развития, в странах Запада вдруг приобрела популярность концепция ревизионизма, посредством которой вклад Советского Союза, то есть русских, в победу над фашизмом стал принижаться, постепенно вычёркивая подвиг и жертвы русского народа из анналов истории.

Инициатором такой смены курса стал немецкий историк Эрнст Нольте, автор книги «Гражданская война в Европе 1917-1945: национализм против большевизма», вышедшей в 1989 году. Основной тезис этой работы таков: нацизм возник как неизбежная реакция на большевиков и их демократию, а преступления, совершенные фашистами, не больше преступлений коммунистического советского режима. В итоге, автор представляет немецких солдат-участников восточного фронта как «защитников Европы от орды азиатов». Идеи Нольте имели большой резонанс, получив поддержку многих известных европейских историков. Справедливости ради отметим, что нашлись и те, кто подверг их жёсткой критике. В целом же книга Нольте вызвала в научном сообществе бурю противоречий, получившую название «исторической перепалки».

Европейские страны бывшего восточного блока СССР поспешили воспользоваться доктриной Нольте, представив себя жертвами советского режима и, следовательно, русских. «Тенденция переписать мировую историю, вычеркнув из неё Россию, настолько серьёзна, что 27 января 2015 года, когда отмечалась годовщина освобождения Освенцима, Польша не сочла необходимым прислать личное приглашение президенту Путину. А министр иностранных дел Польши Гжегож Схетына опрометчиво заявил, что Освенцим был освобождён «украинскими войсками». Ревизионизм – это основная линия сегодняшней внешней польской политики, но никто из лидеров стран Евросоюза, участвовавших в памятных мероприятиях, почему-то не нашёл в этом ничего предосудительного».

В попытках принизить роль русских в разгроме нацизма, замалчивается тот факт, что «высадка союзников в Нормандии прошла успешно только благодаря десяткам тысяч советских солдат под командованием маршала Жукова, пожертвовавших собой в наступлении на восточном фронте (операция «Багратион»), чтобы остановить продвижение немецких войск и этим помешать Вермахту сменить расположение укреплений во Франции».

Ги Меттан расценивает такое положение вещей как мемориальный остракизм удвоенной силы:

«Сегодня многие западные историки ведут себя точно так же, как теологи Папы римского тысячу лет назад: стараясь всеми силами переписать историю, опираясь в этих попытках на документы сомнительного происхождения, «забывая» о существование неудобных фактов и свидетельств, они достигли своей цели, вычеркнув Россию из европейской исторической памяти.

Так же шестьсот лет назад поступили римские богословы с Византией, переложив на восточных христиан ответственность за раскол Церкви. Теперь осталось сделать то же самое с Россией. И если эта цель будет достигнута, то с неумолимым ходом времени многие реальные факты забудутся сами собой, а свидетели умрут, и образ России – освободительницы человечества от фашизма – вытеснит миф о спасших Европу американцах. Осталось всего лишь возложить вину за все мировые войны на русских». И забыть о гибели 26 миллионов граждан Советского Союза, из которых 14 миллионов были русскими.

Завершая главу о немецкой русофобии, Ги Меттан делает весьма провокационный вывод:

«Вот так однажды Европа очнулась от блаженного забытья, когда пробил час Германии, не сумев, однако, совершить того, что ей было предназначено Историей. Вот так, спустя четверть века, Германия выходит победительницей из Первой и Второй Мировых войн под бурные одобрительные аплодисменты мировой общественности».

Американская русофобия или диктатура свободы

Это название многим покажется парадоксальным, но внимательный читатель сразу поймёт, что на деле речь идёт об экономической свободе, а не о свободе в политическом или гуманистическом смысле слова. Русофобия по-американски это своеобразный синтез русофобий англичан, французов и немцев. Анализируя историю и эволюцию геополитических доктрин США, Меттан указывает на то, что острое неприятие России возникло у американцев сразу после окончания Второй Мировой войны.

Среди интеллектуалов-идеологов американского империализма фигурируют два глобальных стратега, британец Маккиндер и американец Спайкмен, вдохновившие своим примером главу отдела по планированию внешней политики госдепартамента США Джорджа Кеннана, автора знаменитой статьи «История советского поведения», опубликованной в 1947 году. Кеннан считается отцом внешнеполитической доктрины сдерживания, следуя которой США твёрдо выступали против советской экспансии в Восточной Европе. Этот стиль американской внешней политики лёг в основу многих важных дипломатических и политических начинаний – доктрины Трумэна, Плана Маршалла, НАТО. Россия и Советский Союз отождествлялись с «красной чумой», и таким образом с началом холодной войны и гонки вооружений зарождается американская русофобия.

1 августа 1975 года в Хельсинки главами 33 стран был подписан Заключительный акт Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, инициированного социалистическими странами, и это событие дало Америке повод возобновить антисоветскую пропаганду под благовидным предлогом борьбы за права Человека.

Вашингтон основал несколько неправительственных организаций («Helsinki Watch» и «Human Rights Watch»), которые должны были на постоянной основе контролировать ситуацию с соблюдением прав человека в СССР и других странах соцблока, а затем после 1991 года – в новой России и государствах постсоветского пространства.

После краха Советского Союза на усиление враждебного тона американской политики по отношению к русским и поддержание такой риторики вплоть до наших дней повлияли две крупные публичные фигуры – специалисты в области международных отношений Збигнев Бжезинский и Джозеф Най.

Бжезинский, поляк по происхождению, близкий к антироссийским группам националистов балтийских стран, был с 1977 по 1981 советником по национальной безопасности президента США Джимми Картера и до сих пор сохраняет влияние на американскую внешнюю политику. Автор множества книг, отстаивающих мировую гегемонию США (например, «Великая шахматная доска: господство Америки и её геостратегические императивы»), Бжезинский призывал к продвижению НАТО на восток, в сторону Украины и относился к России как к поверженному противнику:

«Раздробленная Россия потеряла бы все свои имперские намерения. Русская конфедерация, включающая европейскую часть России, Сибирскую республику и Дальневосточную республику, стала бы более удобным и безопасным партнёром для Европы, новых Центрально-Азиатских Штатов и стран Востока. Любое из этих трёх возможных геополитических образований представляется более способным к автономии, креативности и демократическому развитию на местном уровне, что вот уже много веков подавляется железной рукой бюрократии Москвы».

Джозеф Най, бывший в своё время помощником заместителя госсекретаря в администрации Картера, при Билле Клинтоне занял пост заместителя министерства обороны США по вопросам международной безопасности. В ходе президентской кампании Джона Керри Най претендовал на место советника по национальной безопасности.

«Сегодня Джозеф Най считается одним из самых авторитетных либералов в вопросах внешней американской политики. Настаивая на способности США убеждать другие государства в необходимых Америке идеях и позициях, формируя таким образом мировое общественное мнение, Най серьёзно повлиял на усиление американской русофобии, разработав теорию «мягкой силы» в противовес военным угрозам или финансовым вливаниям. По мнению Ная, провалы в американской публичной дипломатии объясняются тем, что «мягкая сила» подменяется неэффективной государственной пропагандой. Агенты «Мягкой силы» США это целые «фабрики мыслей», группы экспертов-интеллектуалов, «которые действуют исподволь, ведут стратегические исследования, участвуют в политической и социальной жизни, создавая и финансируя фонды с громкими именами и время от времени подбрасывая прессе сюжеты для горячих новостей в нужном им ракурсе…»

Тем же самым заняты неправительственные организации, «число которых в мире растёт с каждым днём. Они давно стали неотъемлемой частью гражданского общества, почти завоевали информационное пространство, имеют влияние на многие международные организмы – ООН, Совет Безопасности в Нью-Йорке, Совет по правам Человека в Женеве.

Эти агенты гражданского общества, с тех пор как Кофи Аннан гостеприимно открыл им доступ к Организации Объединённых Наций, вполне соответствуют своему названию. Речь идёт о гражданских объединениях, опирающихся, несмотря на заявленный мирный характер их деятельности и работы на всеобщее благо, на военную мощь и поддержку Америки. Зачастую этими организациями руководят сами американцы, а финансирование они получают от правительств западных стран, причём пути финансирования сомнительны и ведут к частным фондам, самым известным из которых является Фонд «Открытое Общество» американского миллиардера венгерского происхождения Дж. Сороса».

Политических игроков антироссийского лобби, действующих посредством «фабрик мыслей» и некоммерческих и негосударственных организаций, условно можно поделить на три группы:

1. «Военные соколы», мечтающие сделать из США мирового гегемона, а Россию превратить в государство-марионетку. Они выражают своё публичное мнение посредством таких СМИ как «Wall Street Journal» и «Eurasia Daily Monitor», проводят заседания и встречи в Центре международных стратегических исследований, фондах Jamestown и Heritage, в Институте Гувера, Институте Хадсона и Институте Брукингса. Риторика «военных соколов» пестрит заявлениями об «имперских амбициях», «энергетическом шантаже» и «хищной жестокости русских».

2. «Либеральные соколы», почти также агрессивно настроенные по отношению к России, как и их коллеги-военные. При этом есть и отличия, которые относятся к сфере внутренней политики США и носят демократический характер. Типично либеральная пресса – это «NewYork Times» и «Washington Post». Либералы заседают в Фонде Карнеги за Международный Мир, Доме Свободы («Freedom House»), Национальном Фонде Демократии, Национальном Демократическом Институте, Фонде Сороса и Фонде Маршалла «Германия – США».

«Умеющие лучше владеть словом, чем оружием, антироссийские либеральные круги мобилизовали против Москвы все возможные ресурсы «Мягкой силы», финансируя многочисленные НКО и частные фонды, создание которых имело целью организацию оранжевых революций на постсоветском пространстве. Недавние примеры подобной деятельности, закончившейся успехом – государственные перевороты на Украине в 2004 и 2014 годах, в Грузии в 2004 г. и в Киргизии в 2005 г.»

3. Клан восточно-европейских националистов, представленный американцами европейского происхождения Мадлен Олбрайт, Джорджем Соросом и Збигневом Бжезинским.

Ги Меттан демонстрирует в своей книге множество примеров успешного вмешательства НКО во внутренние дела России и их антироссийского влияния на мировое общественное мнение. Мы же напомним только о недавней громкой истории с арестом в 2003 году (по обвинениям в мошенничестве в крупных размерах и укрывательстве налогов, о чём не упоминает сам автор!) олигарха Михаила Ходорковского, владельца группы нефтяных компаний «Юкос».

«В начале 2000-х Ходорковский сблизился с семьёй Буш и с инвестиционной группой Карлайла, а также с некоторыми крупными американскими нефтяными магнатами: «Юкос» вступил в альянс с группой кампаний «Exxon Mobil» и «Chevron Texaco», которые намеревались выкупить мажоритарный пакет акций «Юкоса» в 2003. Сделка оценивалась в 20 миллиардов долларов, и при её успешном завершении, самая крупная русская нефтедобывающая кампания перешла бы под контроль американских инвесторов.

С лёгкой руки своих американских друзей, которые наводнили все подконтрольные им СМИ статьями соответствующего содержания, Ходорковский быстро превратился в мировую икону либерализма и борца за свободу мысли и слова, ставшего жертвой репрессий российской государственной машины. Газеты и журналы всего мира посвятили этому процессу десятки тысяч статей с весьма красноречивыми заголовками за те десять лет, что Ходорковский пребывал в заключении».

Источник

 

Русофобия распространяется по планете слугами социальных паразитов

 

Россия – Запад. Тысячелетняя война. Часть 5. Русофобия. Способ применения

Антируссийский «новояз»

Термин «новояз» заимствован из романа-антиутопии Дж. Оруэлла «1984». Антироссийская пропаганда массово использует методы «когнитивных искажений», почти незаметные для обывателя, но весьма действенные, так как они разработаны профессионалами. «Десятки специалистов в сфере коммуникации были посланы на помощь новому украинскому правительству сразу после развития конфликта на юго-востоке страны. И этим специалистам удалось быстро и успешно создать антироссийский новый язык и внедрить его в мировые СМИ».

Первая техника в создании «новояза» заключается в подборе слов. Так, вместо того, чтобы писать о «восставших сепаратистах», стали употреблять выражение «террористы, вооружаемые Россией»; вместо «возвращения Крыма его исторической родине» заговорили о «незаконной аннексии Крыма Россией». Именно так лингвисты-профессионалы в области массовой коммуникации выполняют свои задачи по созданию «новых языковых элементов».

Вторая техника формирования нового языка прессы основана на выборе источников. «Практически все эксперты, высказывающие своё мнение о России, трагедии в Беслане, выборах, Чечне, войне на Украине, эффекте от экономических санкций, в большинстве своём являются выходцами американских и европейских «фабрик мыслей», представителями НКО, финансируемых фондами Европы и США, украинскими депутатами и членами правительства, военными, аффилированными с одной из «дочек» НАТО, элегантно называемой «Центром европейской демократии и безопасности», «Институтом свободной прессы и защиты прав человека», «Аналитическим центром защиты мира» и т.д.

Третья техника создания «новояза» – это «избыточный рефрейминг, иначе говоря, подача под определённым углом зрения отобранных специальным образом фактов о начале и причинах событий». «Классический в этом смысле приём – зафиксировать такую дату начала развёртывания конфликта, которая очевидно более выгодна одной из сторон. Вариант с датой всегда считается беспроигрышным, поскольку его можно интерпретировать так, как потребует заказчик.

Например, в случае Украины, все, кто следил за развитием событий, были поражены тем, что антироссийские СМИ взяли привычку датировать начало конфликта мартом 2014 года, то есть моментом «аннексии Крыма». Протесты на Майдане были намеренно вычеркнуты из хроники событий по той простой причине, что при упоминании крымского и донбасского кризисов пришлось бы говорить о приходе к власти в Киеве нового правительства вследствие уличного вооружённого переворота. А также вспомнить, что первый указ путчистов коснулся изменения статуса русского языка и запрета на его преподавание, притом, что на русском говорят 85% украинцев. Однако, выгодно выставляя причиной конфликта так называемую аннексию Крыма, Россию сделали виновной в украинском кризисе».

Ещё одна техника состоит во внедрении информационной дихотомии «мы – они», которая коварно предлагает эмоциональное искажение реальности и способствует подсознательному отвержению чужого, «не своего».

В той же главе автор книги исследует «новое воплощение Мягкой силы – теорию «сторожа овец», иными словами, такой образ действий, когда главный игрок предпочитает держаться позади толпы, подталкивая её, а не возглавляет движение открыто.

«Это выражение было впервые использовано весной 2011 года советником Барака Обамы по отношению к американской стратегии бомбардировок Ливии. Предоставив право решительных действий европейцам, Америка смогла добиться согласия Совета безопасности, не поссорившись при этом с Россией и Китаем, чего не удалось в своё время ни Клинтону, ни Бушу, когда в 1999 году силы НАТО бомбили Сербию, или когда в 2003 году американцы вторглись в Ирак».

Ги Меттан анализирует и религиозные мотивы, неслучайно возникающие в американской риторике, когда речь заходит о проблемах международной политики. «В основе американской концепции «мягкой силы» и непревзойдённой привлекательности США как земли обетованной, страны равных возможностей, лежат идеи мессианства, замешанные на вере в Бога и во Всемогущий Доллар. Именно такое мессианство даёт силы тем, кто так искренне его пропагандирует – миссионерам НКО, продвигающим евангелие демократии или финансовым апостолам, проповедующим свободное обращение мирового капитала.

Американцы действительно доверяют тому, что говорят и всерьёз верят в то, что делают. Когда они разваливают страны и выжигают неугодных напалмом, то творят это с тем же искренним энтузиазмом, с каким испанские инквизиторы огнём и мечом обращали в христианство евреев, мусульман и других иноверцев во времена Реконкисты и завоевания Южной Америки».

Создание «образа зла» и миф о свирепом медведе

Практика формирования образа зла – это очень древний способ борьбы с неугодными, появившийся ещё у примитивных обществ, и который по сей день не утратил своей актуальности. Саддам Хуссейн, бывший фаворитом США, пока он противостоял Ирану времён аятоллы Хомейни в 1980 году, «внезапно превратился в национального врага, когда в 1991 году попытался вернуть себе Кувейт, нефтяной эмират и бывшую английскую колонию, созданную в 1914 году на территории, исторически принадлежавшей Ираку.

Хуссейн был казнён американцами в 2014, после ожидаемо проигранной им войны, которую развязали в Ираке американские спецслужбы под предлогом возможного производства Саддамом оружия массового поражения, в реальности так и не обнаруженного».

Демонизация Владимира Путина началась пятнадцать лет назад, породив за это время огромное количество обвинительных книг, тысячи газетных статей, карикатур и сотни зловещих обложек журналов с его не самыми удачными фотографиями и вызывающими ужас заголовками.

Ги Меттан в своей работе приглашает читателей совершить экскурс по картинной галерее под названием «Обложки Путина». Однако эта намеренная демонизация российского лидера неожиданно обратилась против её заказчиков и творцов.

«Злобные заголовки, фотомонтажи, ни на чём не основанные обвинения оказались так многочисленны, что получили обратный эффект: избыток очевидно несправедливых обвинений по отношению к одному всемирно известному персонажу заставил людей поневоле испытывать к нему симпатию. Ведь, если слишком настойчиво упоминать о недостатках дьявола, особенно в таких поражающих воображение формах, то в итоге, вы начнёте ему сочувствовать, сами того не желая. Зло может быть очень привлекательным!»

Проблема демонизации Путина органично вписывается во всеобщий сложноорганизованный контекст русофобии, в антироссийский метатекст, как называют этот феномен специалисты в области лингвистики. Его конечная цель – делегитимизация российского лидера в глазах мировой общественности.

«Фактически метатекст, охватывающий множество разнообразных мифов, направлен на изменение настоящей ситуации в мире, то есть он выполняет сугубо политическую функцию. Но чтобы продолжать её успешно выполнять, метатекст также должен изменить историческое прошлое. Именно этим объясняется яростное стремление создателей антироссийского дискурса переписать историю с участием России. Упомянутый ранее мемориальный остракизм выполняет миссию по развенчанию роли России в европейской истории с целью освободить место для постмодернистской мифологии атлантической Европы, объединённой вокруг оси Варшава-Берлин-Брюссель-Париж-Лондон-Вашингтон.

Как и в эпоху Карла Великого и первых императоров романо-германской империи, получивших неограниченную поддержку богословов Ватикана, речь идёт о том, чтобы навсегда вычеркнуть Москву из европейского сознания, как это однажды было проделано с Византией. И на карту поставлено самое важное: единство и будущее Запада. По крайней мере, именно об этом заявляют современные теологи и политологи, создающие новый миф евро-атлантического союза, которому они противопоставляют миф об угрозе свирепого русского медведя».

Ги Меттан отвечает на все злонамеренные обвинения в адрес России, напоминая, что это страна с «крайне необычной географией», которая простирается на одиннадцать часовых поясов, что не может не отражаться на значимости её федеративной организации. Вот в чём причина столь частых недоразумений: «Для западного либерала отсутствие центростремительного Государства – это мечта. Для русского – катастрофа».

 

Русофобия распространяется по планете слугами социальных паразитов

 

Заключение. «Запад как зеркало России. Попытка создания контрмифа»

В заключении своей книги Ги Меттан напоминает о цели, которую он преследовал, взявшись за создание такого монументального научного труда, говоря о том, что послужило ему источником творческого вдохновения:

«Необходимо менять риторику по отношению к России, менять направление дискурса, способствовать его выходу за рамки изначально искусственно порождённой лжи, настаивать на том, что в любом расколе, как и в разводе, участвуют две стороны, следовательно, ответственность лежит в равной степени на всех. Такое признание очевидной истины стало бы первым шагом на пути к необходимым всем переменам.

Не исключено, что новое поколение европейцев и американцев, наделённое более гибким аналитическим сознанием, не ограниченным рамками геометрии, как говорил Паскаль, откажется противопоставлять себя Другому, но, напротив, станет отождествлять себя с ним. Именно так поступили немцы и французы в 50-х годах XX столетия.

Вернуть Россию в Европу, пусть и с опозданием, но непременно на правах равных партнёров, а не врагов – именно в этом кроется истинное предназначение гуманистических ценностей и идеалов, которые французские и английские просветители отстаивали в 18 веке, ещё до того как имперские амбиции и желание господствовать над миром не извратили весь смысл Просвещения»

Мы, авторы рецензии, считаем эту книгу исключительным по важности вкладом в развенчание мифов о международных отношениях. Мы также надеемся, что она будет переведена на английский и другие языки мира.

Иво Ренс, Женева, 18 июня 2015.

Источник

 

 

Россия – Запад. Русофобская война

 

 

Тысячелетняя война: как Запад привык ненавидеть Россию

 

 

Более подробную и разнообразную информацию о событиях, происходящих в России, на Украине и в других странах нашей прекрасной планеты, можно получить на Интернет-Конференциях, постоянно проводящихся на сайте «Ключи познания». Все Конференции – открытые и совершенно безплатные. Приглашаем всех интересующихся…

 

Поделиться:
Новости Русского Мира © 2014
_ya_share_top__ya_share_bot_